Пешки - Страница 59

Подобрав и разделив между собой поклажу, девушки неловко попрощались со случайным знакомым и отправились по аккуратной усланной песком дорожке в сторону деревни. Травница от всей души поблагодарила перепуганного старика за предоставление помещения и искренне заверила его, что место здесь просто чудодейственное.

В это утро Лексий, священнослужитель Великого и Единого Триликого Отца Всего, подметавший после воскресной службы в храме лишний раз убедился в святости и исключительности своего божественного покровителя, явившись свидетелем чудес Его: развеяния в круге Его псов подмирных; излечения освящённой водой умирающей и напоения кровью алтаря Его спящего. Воистину чудотворен храм этот, а значит и забот требует больших. Лексий радостно потёр руки, предвкушая удвоенные подношения прихожан.

* * *

— Нет, — Яританна сурово свела тёмные брови, скептично рассматривая отпечатки грязной пятерни на пороге.

— Что нет? — всплеснула руками травница, настроенная не менее воинственно. — Хочешь в лесу ночевать, зверью на радость да комарам на пропитание? На болоте так понравилось?

— Нет. Но сюда не пойду.

Валент раздражённо засопела, едва сдерживаясь, чтобы не отпинать излишне брезгливую подругу:

— Послушай, Тан, перестань ребячиться! Ты едва на ногах держишься. Тебе нужен компресс, добрая порция отвара и крепкий сон под двойным одеялом, а не скитание по дорогам Отечества. Это не самый дрянной постоялый двор в Словонищах, так что не выкаблучивайся.

— У нас нет денег.

— Подумаешь! Всё равно, до завтра мы подводу не найдём до Жодишек. У меня достаточно трав и опыта, чтобы подзаработать нам на миску супа и угол.

— Ага, а местные травники с распростёртыми объятиями и красочными транспарантами кинуться встречать долгожданного конкурента, — ядовито заметила блондинка, дрожащей рукой отбрасывая с лица непослушную прядь.

— Да ну тебя.

Алеандр раздражённо развернулась на пятках и юркнула в дверь станишковского центра культурного общения и поддержания контактов с соседними поселениями. Судя по гаму и пьяноватыми крикам, доносящимся изнутри, общение проходило активно, задушевно и плодовито. Пьяную публику пока не выносили через окна и двери, но такая транспортировка посетителей оставалась вопросом времени и крепости местного пива. Публика постоялых дворов всегда оставалась приличной весьма условное время и чем ближе вечер, тем меньше оставалось для неё условностей. Поморщившись от открывающихся перспектив, духовник отправилась следом за Валент.

Тяжёлый дух от большого количества потных тел, немытых ног, дешёвой выпивки, луковой закуси, копченых карасей и прочей снеди, странным смогом висел в просторном зале, не разгоняемый даже многочисленными сквозняками. Света боковых окон катастрофически не хватало, чтобы развеять полумрак даже в полдень. С потолка на цепях свисали лампадки с маслом, но до захода солнца ни одна из них не горела. То тут, то там за столами раздавались взрывы смеха, сновали хихикающие молодки в ярких платьях, развлекая заезжую и местную публику своей жизнерадостностью, юностью и непосредственностью. Многие из них оставались девушками весьма приличными, хоть и глупо полагающими найти себе заезжего принца на выданье для беззаботной жизни в чужом богатстве и надуманном почитании. Другие же смотрели на вещи куда трезвее и зарабатывали себе богатство сами, не слишком перебирая ухажёрами и щедро раздавая ласки за звонкую монетку. И если бы ни старания прозорливых мамаш, вытаскивающих за косы наиболее ретивых кровиночек, результат различался бы лишь оплатой. Для благородной дамы без должного сопровождения в лице друзей, родственников или охраны, появляться в таких местах, на взгляд Чаронит, было более чем неблагоразумно.

Алеандр, глухая к подобным аргументам, азартно спорила с долговязым носатым мужичком самого зловредного вида, оказавшимся по совместительству хозяином данного центра сплетен и развлечений. Духовник неловко подёргала подругу за рукав, пытаясь доказать всю прелесть дешёвого ночлега в любых хозяйских сенцах на парочку притираний. Неожиданно за ближайшим столом раздался зычный мат профессиональных чародеев. Яританна оглянулась на охальников, её глаза удивлённо округлились.

— Идём отсюда, — взмолилась девушка, прячась за спину ближайшего здорового мужика и увлекая за собой травницу.

— Да что случилось? — заупрямилась Эл, пытаясь оглядеться по сторонам.

— Чаронит!! Алька!! — заорал на весь зал до зубной боли знакомый голос с недавно приобретённой лёгкой хрипотцой курильщика.

— Паулиг!?! — удивлённо и радостно вскрикнула травница и помахала рукой их бессменному и почти бессмертному одногруппнику в ученические годы.

Осознав всю абсурдность и бесполезность дальнейшего укрывательства, Яританна побрела следом. Нет, она ничего не имела против давнего знакомого, сидевшего за соседней партой и стоически делившего все тяготы и невзгоды сурового лабораторного быта, выпадавшего на долю их четвёрки. Во имя всех совместных опытов, испытаний и соревнований, она могла бы даже извинить его прямую, подчас до оскорбительного, манеру общения и совершенное отсутствие такта, но с недавних пор для сохранения самоуважения предпочитала держаться подальше от подмастерьев их факультета. Самих Мастеров — Боя юная чародейка обожала почти до щенячьего визга и искренне восхищалась любым носителем чародейских клинков. Да и не Паулига была вина в том, что тощего нескладного паренька семнадцати лет заволокли на один из самых престижных факультетов Академии Замка Мастеров. В семействе, где Мастерами — Боя были отец, дядя, брат и даже сестра, у не слишком агрессивного и сильного младшего отпрыска просто не было шансов стать степенным артефактором или беззаботным иллюзором. И всё же Яританне было неловко в этой компании, и не только потому, что девица всю сознательную жизнь мечтала влиться в ряды боевых чародеев…