Пешки - Страница 153

153

Тяжёлые, свинцовые тучи стягивались к горизонту и неслись следом, волоча шлейф вспыхивающего редкими грозовыми разрядами мрака. Смешиваясь с их рваными краями, лёгкая дымка закатного солнца багровела, отравленная, дыханием погони и стекала на землю бурыми разводами сумерек. Сумерки неслись навстречу, алчно спеша на делёжку небосвода, плодя кривые липкие тени. Тени обволакивали дорогу, пряча выбоины и коряги, застилая низины оврагов жадной, невидимой тьмой. Тени подкрадывались к своей жертве упрямо и стремительно. Тени были заодно с погоней. А погоня приближалась.

В густом месиве рыхлой темноты почти неразличимы были их контуры, но чёрные точки прорывали мглу, настойчиво заявляя о своей материальности. Их фон незримым потоком летел впереди, глуша и дезориентируя количеством активированных артефактов. Ещё не было видно их рук, слышно мётел, но трансформировавшийся слух уже вырывал из далёких пластов обрывки зарождающихся заклятий. Им вторил гул в собственной голове от разворачивающихся структур готовых заклинаний, что почти взрывались, вырывая мозги из черепа. Некогда было думать о своих ощущениях, о них позаботится начинающее действовать заклятие каменного тела, отшибающего чувства и укрепляющего организм. Оно уже с лёгким покалыванием переползло с плеч на шею и скользнуло вниз меж лопаток. Цепь на спине накалилась от первого совсем простенького выпада кого‑то из преследователей. Погоня приближалась.

Зачарованная лошадь неслась, почти не касаясь земли копытами, вырывая заклятьем из мягкого совсем обессилившего тела противоестественное, порочное движение. От напряжения с лёгким щелчком лопались жилы и бахромой торчали из надорванной кожи. Из ран на землю рассыпались хлопья прессованной крови, кажущиеся в лучах заката извращёнными искрами шутих. Оголившиеся кости почернели от пыли. Изо рта и ушей валила белая пена. Это уже было не просто подчинение, а чернокнижие, граничащее с некромантией. В закатившихся, покрасневших от лопнувших капилляров глазах был всё тот же немой укор. Тварь действительно издыхала, и даже подчинение больше не могло удерживать мелкую душу в куске мяса. Скоро всё рассыплется, а погоня…

Тонкий, нарастающий свист лишний раз подтвердил, что даже зачарованной лошади бессмысленно тягаться с мётлами. В спину вновь полетело заклятье, но, не успев развернуться в ловчую сеть, просто склеилось на пояснице рыхлой плёнкой. Младший Мастер — Боя автоматически укрепил её, создавая небольшой щит: следующий раз может так и не повезти. Гудение становилось оглушающим. Арн на самом излёте сознания успел отметить, что, если выпутается, больше в жизнь не сядет на любимые гоночные мётлы.

«А, да в пекло всё это!» — не выдержал Важич.

Молодой человек подобрался в седле, досчитал до трёх, пропуская над головой средних размеров боевой светляк, оттолкнулся и прыгнул. Силовым выбросом труп коня откинуло в толпу преследователей, посшибав с мётел, как битки в городках. Араон практически не промахнулся, метла первого преследователя, хоть и врезалась в ступню (от приличной трещины спасла только специализированная обувь), но действительно оказалась под ногами, когда он завершил кувырок в воздухе.

— Какого хрена? — рявкнул кто‑то, придавленный мёртвой тушей, и ярость в голосе не смогла скрыть удивления.

Араон Артэмьевич Важич парил в двух метрах над землёй, спокойно стоя прямо на черенке метлы в высокой боевой стойке. Широкие плечи были расслаблены, руки опущены и лишь снятая маскировка энергетического фона выдавала его готовность к бою. Сталкиваясь, естественный и артефактный фоны выбивали лёгкую искру, от чего казалось, что ореол вокруг самого перспективного боевого чародея современности светится. В густоте предгрозовой тьмы он сиял, не ярко, но так уверенно, словно пульсировал. Растянувшиеся полукругом преследователи на миг замерли, подавленные нежданной мощью своей жертвы. Арн радостно улыбнулся, почувствовав наконец‑то уверенность в себе, пребывая в хорошо изученной, понятной области. Чародей слегка провернул кисти, и из ладони вытянулись тонкие пылающие ленты его коронной огненной плети.

Противники слаженно обнажили оружие.

— Приступим, — кивнул самому себе молодой человек и активировал защитное поле.

* * *

— Срежем! Только чуть — чуть! — злобно пыхтела травница, закусывая от усердия ремешок собственной сумки.

От напряжения коленки начинали подрагивать. Поясница затекла, и казалось, что лопатки вот — вот оторвутся от спины вместе с руками.

— Да здесь полчаса ходу! Домой к ужину! — совершенно не заботясь о ровности дыхания, продолжала возмущаться Алеандр, скорее для морального удовлетворения.

Подробная, изобилующая нравоучениями проповедь отзвучала ещё вначале, когда застигнутые приближающейся грозой девушки бросились прочь с открытого поля, где торчали двумя замечательными мишенями для молний. Более тренированная Эл умудрялась на бегу ещё расписывать технику безопасности и распекать подружку за неповоротливость. Не услышав сзади ни одного ответного оскорбления, на которые Танка в угаре не особо скупилась, девушка сразу притормозила, но духовника и след простыл. Признаться, в этот миг травница настолько испугалась остаться одной неизвестно где, что орала на подругу не столько из профилактики, сколько для собственного успокоения. Яританна же на удивление стойко сносила оскорбления и невыносимые ещё с детства нотации, не перебивала, не огрызалась и не пыталась швырять в ответ грязью. Просто сначала она на миг потеряла сознание от удара, а потом ошалело пыталась найти у себя повреждения, да и грязи в давно пересохшем от жары овраге давно не было. Духовник просто не слушала пространных, полных гнева и обиды замечаний компаньонки, пытаясь сообразить, как здесь могла оказаться. Она помнила, что здорово отстала от Эл в забеге, а потом её просто что‑то толкнуло в бок со стороны, где, по её расчётам, должна была находиться дорога.

153